7.30 подъем.
Море. Наконец-то я взяла у племяхи плавательные очки, теперь не болят глаза и можно поплавать 40 минут. А потом вернуться загорать.
Но всяким сволочам обязательно надо разбросать битые стекла на земле. Порезала палец на ноге, расстилая подстилку. Не страшно, просто потом не смогла еще раз искупаться, дабы не мучить порез.
А искупаться очень надо было. Потому что я полтора часа провалялась на пипецком израильском солнце, и даже не чувствовала, что мне где-то печет. "У, как хорошо" - подумала.
А потом встала и пошла. И у меня закружилась голова. Но я же не могла признаться тете, что мне плохо? Прошла 200 метров, дошла до душевой, сунула голову под холодную воду. Ааа.
Легла на скамейку - не соображаю ничего, глаза открыть не могу. Какая-то женщина поинтересовалась, что со мной. На иврите, потом на английском. Хорошо, что я говорю по-английски, а не просто его знаю. Дала мне воды, а я сказала, что спасибо, но всё хорошо, поблагодарила и ушла. Сунула голову в раковину. Из ноги опять пошла кровь - странно, порез же уже подзатянулся... хм.
Поперлась обратно к тете, напугала её своим состоянием. Меня переложили в тень, дали воды и фруктов. Стыдно и неудобно.
Приехали домой. Душ, два куска арбуза. Усиленно предлагают еду (израильтяне просто о-б-о-ж-а-ю-т всех кормить). Но какая еда? Питьпитьпить.
Комната, кондиционер, ноут. Спасаюсь музыкой Хенни Беккера и дремлю под неё.
Хотела фотку вставить, но картридер сломала еще три дня назад. Сама дура.